Нищета эстетики

Извините, не удержалась. Когда тебя трясёт от праведного гнева, а некоторые люди, идентифицирующие себя в качестве левых, пишут фейспалмовые комментарии в защиту московской мэрии, то хочется проговорить самые простые вещи.

1) Мэрия Москвы абсолютно очевидным образом выражает и защищает интересы связанного с властью крупного капитала и, разумеется, государства. Те, кто защищают политику мэрии, по сути являются косвенными проводниками интересов крупного капитала и государственного аппарата, пусть даже и неосознанно.

2) Человек по фамилии Собянин заявил буквально следующее: «Нельзя прикрываться бумажками о собственности». Это позиция пахана-феодала, который показывает, кто в доме хозяин, и кому реально принадлежат все вотчины. В Москве что в лужковские времена, что сейчас по факту нет частной собственности в строгом смысле слова. И это не прогрессивный признак мудрого неокейнсианства или маячащего на горизонте «переходного периода», а скорее признак зависания между «неофеодализмом» и современным капитализмом. Ничего хорошего во всём этом нет.

3) Мнения местных жителей/ниц никто не спрашивал — решение было принято авторитарно в интересах правящего слоя и спущено сверху. Поддержка таких методов не совместима с идеями радикальной демократии.

4) Законы не имеют никакого значения, потому что власть пишет их под себя, переиначивает в зависимости от текущих интересов и плюёт на документы и решения судов. Даже если предположить, что строения формально «незаконны», то такой аргумент — это лишь рационализация существующей системы. «Самострой» — это то, что государство обозначило таким ярлыком, заявив, будто он означает что-то плохое. Только их правила, только контроль и подчинение! Общественное пространство принадлежит не обществу.

5) Некоторые разрешения получались коррупционным путём? Обычная практика. И эти обычаи придумали не малые предприниматели, они — жертвы сложившихся отношений. По-другому зачастую никак, и тут, вероятно, не очень интересны экспертные мнения людей, которые сами никогда не пытались открыть малый бизнес и плохо понимают обстановку. Из-за массы препятствий и отсутствия уверенности в завтрашнем дне предприниматели естественным образом начинают искать обходные пути и не хотят осуществлять капитальные вложения.

Есть масса окологосударственных структур, в которых с соблюдением «правил» такие же проблемы, если не большие. В подобной социально-экономической системе нет качественной разницы между функционированием частной и государственной собственности. Нигде вам не гарантирована безопасность «по-умолчанию», а малый бизнес далеко не всегда стремится к хаосу по собственной инициативе.

6) Статистика мэрии и департаментов может противоречить реальному положению дел. Сюрприз! Да, они тоже умеют фабриковать обоснования для своей политики.

7) Малый бизнес может казаться тотально паразитарным чудищем только, если не знаешь, как в России реально в нём варятся люди. Довольно многие уходят в малый бизнес не из желания разбогатеть, а, например, из-за хронической безработицы или по иным причинам.

Кроме того, есть отдельный социальный слой, который не впихнуть вульгарным образом ни в класс мелкой буржуазии, ни в класс пролетариата, — самозанятые. Это люди, которые не работают по найму, но при этом сами никого не эксплуатируют и фактически не имеют никакого капитала. То есть человек субарендует площадь у арендатора, которому мэрия разрешает распоряжаться землёй, и пытается как-то крутиться. Никаких владений или накоплений у такого человека, скорее всего, не будет — почти все деньги станут уходить на аренду и на обороты.

8) Где-нибудь есть полная статистика по объектам и их характеристикам, по тому, что и где продавали? Что именно было, почему снесли? Удобно строить бессистемные рассуждения, сопровождая их оборотами «мне кажется», «я думаю» или «а вот около моего метро».

9) Интересы широких масс трудящихся приоритетнее интересов поглаживающих пузо представителей upper middle-class или эстетствующих левых теоретиков.

10) Заявления о «мелкобуржуазном протесте» свидетельствуют, разве что, о непонимании гегелевско-марксовской концепции тотальности. Удар по мелкому бизнесу и самозанятым отразится и на широких слоях трудящихся — прямо или косвенно. Борьба за гегемонию и создание цепочек протеста предполагают включение в проблематику, значимость которой может казаться неочевидной.

11) Расскажите прямо в лицо людям, которые по беспределу остались без средств к существованию, о том, что это не беда, что «невидимая рука» или «социальное государство» всё устаканит в условиях рецессии.

12) Даже если цена в ларьке у остановки выше, чем в супермаркете, то это логично уже хотя бы потому, что у ларьков гораздо меньшие обороты, более критичные издержки, а кроме того, повышение значимости повышает цены, как задним числом обосновывает экономическая теория предельной полезности.

13) Мороженое в ларьке и супермаркете покупается у одного и того же производителя/поставщика.

14) Контроль за качеством услуг/продуктов, в том числе санитарный, должны осуществлять соответствующие службы государства вне зависимости от того, в бараке торгуют или в респектабельном торговом центре. Если существующая в Москве система не работает, то виноваты явно не мелкие лавочники.

15) Не мэрии и тем, кто рационализирует её действия, решать, что объявлять «гадюшником». Нормирование, сужение и «стерилизация» общественного пространства в интересах правящего слоя и существующей динамики властных отношений — это не путь к свободе.

16) Нищета эстетики. Пусть рассуждающие о внешнем облике города расскажут, как исторически конструировались представления об архитектуре и «идеальном» общественном пространстве, и какую роль в этом играли властные отношения. Пусть поборники «бульдозерной урбанистики» для начала докажут универсальность эстетических категорий! Я, например, не считаю безобразным то, что некоторые люди маркируют подобным образом.

17) «Стерилизация» оживлённых пространств путём устранения построек и разгона самоорганизующихся людей снижает количество относительно безопасных пространств, особенно важных для самых незащищённых слоёв общества. В частности, это ударяет по женщинам, повышая угрозу насилия. «Если проблема не касается меня — значит, это не проблема вообще».

На этом завершу краткий постмарксистский анализ от «ревизионистки», скатившейся в «постмодернизм». Надеюсь, на 1 мая левые, стоящие на более твёрдых и последовательных позициях, не перепутают демонстрации и пойдут в одной колонне с Собяниным, Ликсутовым и остальными уважаемыми людьми.